В октябре 2015 года новое учебное заведение среднего религиозного профессионального образования по подготовке священно- и церковнослужителей для Русской Православной Церкви было зарегистрировано в Едином государственном реестре юридических лиц. О том, что эта перемена будет на практике означать для слушателей богословских курсов и для тех, кто еще только собирался на них поступить, мы побеседовали с директором новообразованного Благовещенского духовного училища Владимиром Пушкаревым.
— До революции в Амурской области уже существовало Благовещенское духовное училище. Сегодня можно говорить о его возрождении?
— Наверное, правильнее говорить в целом о возрождении профессионального духовного образования в Приамурье с учетом современных реалий. Исторически первым таким учебным заведением действительно было то самое Благовещенское духовное училище, созданное в 1862 году святителем Иннокентием (Вениаминовым) для подготовки церковнослужителей. Спустя восемь лет училище было объединено с новообразованной духовной семинарией. Таким образом в Благовещенске была создана двухступенчатая система профессионального духовного образования для юношей: многие выпускники училища, желавшие стать священниками, продолжали свое обучение в семинарии. А в 1901 году свое учебное заведение появилось и у православных девушек. Благовещенское епархиальное женское училище готовило педагогов для церковно-приходских и светских школ. В связи с известными событиями в 1918 году все эти образовательные учреждения прекратили свое существование. Таким образом, нам потребовалась почти сто лет, чтобы начать процесс возрождения духовного образования в Приамурье.
— Почему так много? Ведь во многих епархиях духовные училища и семинарии начали возникать еще в 1990-е годы?
— Как правило, такая возможность возникла в регионах с крепкими духовными традициями и здоровой экономикой. На нашем же «красном острове» не осталось ни того, ни другого. До 2003 года православный кафедральный собор ютился в стенах старого католического костела. Не до школ и училищ было. И потом духовное образование – это прежде всего, хорошие педагогические кадры. Их взять было неоткуда. Поэтому первые два десятилетия новейшей истории Благовещенской епархии – это время возрождения традиций и накопления потенциала для будущего развития. Кстати, по данным Учебного комитета РПЦ, сегодня на территории России действуют 4 православных вуза, 2 духовных академии, 35 семинарий и 22 училища (в том числе женских). И это – на 173 епархии. То есть, говоря языком статистики, «количественные» показатели хромают.
— А что можно сказать о «качественных»?
— Здесь тоже много проблем, и Церковь о них открыто говорит. Дело в том, что, когда в конце 1980-х годов началось стремительное возрождение церковной жизни, очень остро стоял кадровый вопрос. Нужно было срочно готовить священников и церковнослужителей. С этой целью и начали в центральных епархиях создаваться духовные семинарии и училища. Какого-то единого образовательного пространства не существовало. Каждое учебное заведение организовывало учебный процесс, исходя из материальных и кадровых возможностей епархии. Естественно, так продолжаться долго не могло. В 2000-е годы началась масштабная работа по приведению духовного образования в единую стройную систему.
— Параллельно с этим в нашей стране была запущена реформа светского образования. Это обстоятельство как-то учитывалось?
— Совершенно верно. Реформа духовного образования проводится с учетом преобразований в светской школе, которая, в свою очередь, пытается встроиться в болонский процесс. Причем, если в светских вузах разделение высшего образования на бакалавриат и магистратуру вызвало много споров, для Церкви такая двухступенчатая система оказалась привычным явлением, поскольку высшее духовное образование у нас всегда давалось в семинариях и академиях. В 2011 году Архиерейский Собор утвердил новую модель духовного образования, которая сейчас воплощается в жизнь.
— А каково место в этой новой модели у духовных училищ?
— После двадцатилетнего параллельного существования семинарий и училищ наконец-то произошло их функциональное разделение. Сегодня подготовкой священнослужителей занимаются семинарии и академии, православные вузы дают высшее теологическое образование, а назначение духовных училищ – подготовка церковнослужителей: регентов, катехизаторов, педагогов воскресных школ, псаломщиков, иконописцев и других церковных специалистов. Всем ныне существующим училищам было рекомендовано перестроить свой учебный процесс в соответствии с этой задачей. При этом амбициозные училища могут быть преобразованы в семинарии в случае выполнения ими всех необходимых требований. Предполагается и обратный процесс: слабые семинарии «разжалуют» в училища.
— Получается, Благовещенская епархия переждала всю вереницу реформ, и когда, наконец, утвердилась стройная модель образования, приступила к организационной деятельности?
— Получается, что так. Но на самом деле все это время мы накапливали необходимый потенциал. Если бы была возможность открыть училище раньше, мы бы его открыли.
— Однако год назад, когда такая возможность появилась, вы открыли не духовное училище, а Духовно-просветительский центр святителя Иннокентия Московского.
— Нужно было с чего-то начинать, подобрать команду преподавателей, опробовать свои силы, накопить первичный опыт работы. Начинать все это под вывеской Благовещенского духовного училища – юридического лица с соответствующими обязательствами перед государством — представлялось нам авантюрным проектом. Поэтому Духовно-просветительский центр был создан как структурное подразделение Благовещенской епархии. Тот год, который мы отработали в таком статусе, стал огромным заделом для училища.
— Но ведь люди пришли учиться в духовно-просветительский центр. А теперь?
— Теперь они продолжают учиться в Благовещенском духовном училище по тем же программам у тех же преподавателей. Но, надеюсь, теперь больше стараются – все-таки статус обязывает.
— К слову, каков статус этого образования?
— Согласно рекомендациям церковного священноначалия, мы зарегистрировали Благовещенское духовное учреждение как религиозную образовательную организацию дополнительного образования. Это значит, что в свободное от работы или основной учебы время наши ученики получают начальное богословское или дополнительное профессиональное образование. Еще при создании Духовно-просветительского центра было открыто три отделения: богословское, регентское и иконописное. В училище эта структура сохраняется.
— Таким образом, содержательно ничего не изменилось. Что дает училищу государственная регистрация?
— Ну, во-первых, само право называться училищем и входить в реестр духовных образовательных учреждений. Во-вторых, мы получаем некоторую экономическую и административную самостоятельность, ибо раньше по поводу каждого карандаша нужно было ходить за благословением к правящему архиерею. В-третьих, наконец, появляется возможность свободно участвовать в различных грантовых конкурсах, социальных и духовно-просветительских проектах. Проще говоря, у нас появилась бумага, свидетельствующая, что мы есть. В нашем формализованном обществе это очень важно.
— Остается непонятным только одно обстоятельство. Почему при превращении Духовно-просветительского центра в духовное училище вы отказались от покровительства святителя Иннокентия Московского?
— Мы от него не отказывались. Дело в том, что в статусе структурного подразделения епархии мы могли называться, как угодно. Естественно, мы назвали свой центр в честь Первосвятителя Амурского. Но при государственной регистрации в управлении юстиции нам пришлось объяснять каждое слово в официальном наименовании. К тому же в церковной традиции не принято включать в название академий, семинарий и училищ имена их святых покровителей. Думаю, святитель Иннокентий не оставил наше училище, не увидев в его официальных документах своего имени. Надеюсь, в будущем у училища появится свой Свято-Иннокентьевский храм.
— А не просматривается ли в будущем открытие семинарии?
— Думаю, это вопрос далекой перспективы. Для собственной семинарии у Благовещенской епархии пока нет ни достаточных сил, ни возможностей. Это совершенно иной уровень организации. Сегодня нас выручает Хабаровская семинария. Кстати, многие студенты нашего училища планируют продолжить свое обучение именно там. Пока будем работать в таком формате. Параллельно думаем об открытии теологической кафедры в одном из амурских вузов. Это бы мы могли сделать уже сейчас, но тут инициатива должна исходить от вуза. Но, я думаю, нет ничего невозможного. Когда несколько лет назад владыка Лукиан заговорил о духовном училище, я, признаюсь, был настроен скептически. Видимо, поэтому архиерей поручил реализацию этой задачи именно мне. Стоять на месте не будем однозначно.
