Отец главы Русской зарубежной церкви был протоиереем в Благовещенске

Главный собор Дальневосточного Иерусалима

Николай Федорович Вознесенский родился в 1871 году в Курской губернии. Рано осиротел, жил в бедности. После окончания Московской духовной академии и получения звания кандидата богословия преподавал в Курской духовной семинарии, в женской гимназии читал лекции по русской истории. В родном Курске Николай Федорович женился, и в 1903 году у его жены Лидии Васильевны родился сын, которого назвали Георгием.

Когда мальчику исполнилось два года, семья переехала в Харьков, а еще через четыре года переселилась в дальневосточный Благовещенск. Здесь Николай Федорович состоял редактором первого в городе периодического издания «Благовещенские епархиальные ведомости». До 1917 года оно было самым стабильным, выходило дважды в месяц и имело около 130 подписчиков. Отец Николай Вознесенский также являлся председателем Благовещенского общества трезвости, а с началом Первой мировой избран председателем Епархиального комитета по устройству быта беженцев. Дочери священника Евгения и Елена были воспитанницами Благовещенского епархиального училища.

В городе на Амуре отец Николай был определен на должность кафедрального протоиерея при Благовещенском соборе, который когда-то был главным кафедральным собором всего Дальнего Востока. В 1924-м собор сгорел (по другим сведениям — был подожжен), разделив участь многих церквей и часовен в Дальневосточном Иерусалиме, как называли современники Благовещенск. Но главная святыня — чудотворная икона Албазинской Божьей Матери — уцелела. Сейчас икона хранится в Благовещенском кафедральном соборе, возведенном на том месте, с которого начиналась история амурской столицы. Раньше неподалеку стояла Покрово-Никольская церковь — первое в городе здание, где служил дьяконом Иван Каллистратович Попков. Его родная внучка Тамара Малеевская в 1998 году приезжала из далекой Австралии в Благовещенск.

— Это было мое паломничество в Россию, — рассказывает Тамара Николаевна. — Мой отец уехал из Благовещенска, когда ему было пятнадцать лет. Часто вспоминал, как в отчаянии хотел броситься с парохода в Амур. Он всю жизнь тосковал по России.

На родине предков Тамара Малеевская искала церковь, где был священником ее дед и место его упокоения. Но ни храма, который снесли в 30-е годы прошлого столетия, ни могилы на Вознесенском кладбище, старинную часть которого давно сровняли с землей бульдозеры, гостья из далекой Австралии не нашла. Но вера, объединившая русских людей в годы изгнания, всегда помогала землякам найти друг друга. Так случилось, что сына Николая Вознесенского — Георгия хорошо знала семья Малеевских. А позже в Австралии, уже будучи митрополитом, владыка посетил дом Тамары Николаевны. Ее свекор Вадим Александрович Малевский был хорошо знаком с отцом Филаретом еще в Харбине. Позднее в кружке отца Филарета Вадим Александрович познакомился со своей будущей супругой Татьяной Ефимовной. Их сын Николай (муж Тамары Николаевны) мальчиком прислуживал у владыки Филарета в храме при Доме милосердия.

Церковь, у стен которой похоронили Каппеля

Вознесенские уехали из Благовещенска в 1920-м. Георгий к тому времени успел окончить восьмиклассную гимназию. В Харбине скоропостижно скончалась Лидия Васильевна, и отцу Николаю пришлось в одиночку поднимать детей. На новом месте он продолжил литературно-издательскую деятельность, готовил и издавал учебные пособия, был автором журнала «Хлеб Небесный» и редактором издания «Вера и жизнь». Обрабатывал и издавал сказки для детей, преподавал в одном из лучших учебных заведений города — коммерческом училище КВЖД.

В Харбине отец Николай стал настоятелем Свято-Иверской церкви. Той самой, у северной стены которой в год отъезда Вознесенских из России был похоронен главнокомандующий армиями Восточного фронта Русской армии Владимир Каппель. При Иверском храме силами его настоятеля была организована бесплатная «Серафимовская столовая», приюты для бедных, сирот и престарелых. В возрасте 62 лет отец Николай был пострижен в монахи с именем Димитрий и возведен в достоинство архимандрита, а еще через год стал епископом Хайларским. Считается, что именно ему принадлежит инициатива создания в Харбине высшего духовного образовательного заведения — пастырско-богословских курсов, которые позже были преобразованы в богословский факультет Института святого Владимира. В числе первых слушателей эти курсы стал посещать и его сын Георгий. Позднее молодой человек тоже выразил желание уйти в монахи. Но отец поставил условие: сначала выучиться, получить гражданское образование. Юноша не противился воле родителя, с дипломом инженера-электромеханика окончил политехнический институт.

В то время когда на Родине русских изгнанников настало время «безбожной пятилетки», в городах сносили церкви, взрывали храмы, было объявлено, что «имя бога должно быть забыто на всей территории СССР к 1 мая 1937 года», в Харбине молодой Георгий Вознесенский был пострижен в монашество с именем Филарет. Рукоположен в иеромонаха, возведен в сан игумена, а к 1937-му получит сан архимандрита.

Отказ от советского гражданства

Русская эмиграция всегда жила мыслью о возвращении. В освобожденной Маньчжурии советские войска люди встречали с цветами. Уставшие жить в страхе при японской оккупации эмигранты начали массово брать советские паспорта. Однако отец Филарет от возвращения в СССР и советского паспорта решительно отказался. Однажды в Харбине к нему явился репортер и поинтересовался, как он смотрит на «мудрый шаг советского правительства, предложившего русскому населению Харбина снова стать гражданами своей Родины». На это архимандрит ответил:

 — Я не считаю возможным принять и не приму советского подданства до той поры, пока не удостоверюсь фактически и, несомненно, на сто процентов в том, что преследование религии, антирелигиозная пропаганда и травля служителей Церкви совершенно прекращены, и Церковь, которая не «отделена», а изгнана из государства, снова заняла в нем подобающее ей положение.

Позиция архимандрита не могла остаться незамеченной. Позже он вспоминал о пожаре, случившемся в его доме, во время которого были уничтожены ценные архивы. А сам архимандрит едва не погиб. Было ли происшествие случайностью или таким образом кто-то хотел избавиться от неугодного священнослужителя, обличающего богоборцев, доподлинно неизвестно.

Вальсы в исполнении владыки

Современники отца Филарета рассказывают, что он всегда был готов поделиться с ближним всем, что имел.

— Владыка был очень щедрым. Мог, например, тут же отдать нуждающемуся что-то из подаренной ему одежды. Сам же всегда жил очень скромно, — вспоминает Тамара Малеевская рассказы родных и знакомых харбинцев.

А еще он любил общаться с молодыми харбинцами, которые и через десятки лет, живя в разных странах и на разных континентах, поддерживали связь со своим духовным отцом. Звонили ему, несмотря на дороговизну международной телефонной связи, просили и всегда получали мудрый совет.

У владыки Филарета было музыкальное образование. Он играл и сам сочинял духовную музыку. Еще в Харбине при Иверском храме были открыты музыкальные курсы для русской эмигрантской молодежи. Отец будущего архимандрита был учредителем и председателем правления курсов и не пропускал ни одного публичного концерта, бывал на школьных праздниках.

— Поначалу для молодежи, которая всегда окружала отца Филарета, он играл вальсы, а пары танцевали. Но это ни в коем случае не были легкомысленные развлечения. В молодежном кружке, который организовал отец Филарет, всегда велись серьезные духовные беседы. Многие юноши и девушки, которые посещали этот кружок, создали крепкие, дружные семьи. Нередки были случаи, когда молодые люди другого вероисповедания, побывав на таких встречах, принимали православие, — рассказывает Тамара Малеевская.

Когда закончатся гонения на православие  

После прихода в Харбин советских войск по городу прокатилась волна арестов. Отец архимандрита Филарета, архиепископ Дмитрий, решил заступиться за несчастных, которых вывезли в Союз. Он отправился в Москву и направил на имя Сталина списки арестованных харбинцев, настаивая на их освобождении. Есть мнение, что это обращение послужило поводом к устранению владыки от церковной деятельности. Он был определен на покой в Псково-Печерский монастырь. По пути владыка сильно простудился. Это вызвало обострение давнего хронического заболевания. Больного срочно доставили в Ленинград, где он скончался в больнице. Один из близких утверждал, что владыке была сделана операция на горле, которую он не пережил. Похоронили первого и единственного епископа Хайларского на Большеохтинском (Георгиевском) кладбище. На его могиле сегодня высится скромный голубой крест с металлической табличкой.

Сын почившего остался в Харбине. Русским эмигрантам, отказавшимся от советского гражданства, он помогал выехать из коммунистического Китая в Австралию, Новую Зеландию, США, Канаду, Латинскую Америку. Сам владыка покинул город только в 1962 году, после того как почти вся его паства выехала из страны. Сначала он отправился в Гонконг, а затем в Австралию, где был хиротонисан в епископа Брисбенского, викария Австралийской епархии. А через год был избран первоиерархом. На момент избрания он был самым молодым из архиереев. Владыка Филарет управлял Русской зарубежной церковью в течение 21 года. При нем состоялась первая в истории РПЦЗ канонизация — был прославлен в лике святых Иоанн Кронштадтский. Через несколько лет был канонизирован преподобный Герман Аляскинский, блаженная Ксения Петербургская. Сегодня в Благовещенске, последнем русском городе, в котором жила семья Вознесенских, строят православный храм в честь Святой блаженной Ксении Петербургской.

Третий первоиерарх РПЦЗ преставился 21 ноября 1985 года. Принявшая православие американка Ксения Эндрес-Ненчин, близко знавшая митрополита, вспоминала, что в день именин в 1984 году владыка предсказал, что не доживет до следующих своих именин. Это предсказание сбылось.

Спустя 13 лет было решено перенести останки епископа из крипты кладбищенского Успенского храма в новую усыпальницу под алтарем Свято-Троицкого собора в Джорданвилле (США). Когда вскрыли гробницу, то мощи святителя оказались нетленны. Полностью сохранились кожа, борода и волосы. Облачение владыки, Евангелие, грамота с разрешительной молитвой, крест и воздух, покрывавший лицо усопшего, были в сохранности. Лишь металлические застежки находившегося в гробу Евангелия рассыпались в прах. Согласно завещанию владыки Филарета, его посох и облачения следовало передать в Россию, когда закончатся гонения на православие. В ноябре 2006 года, спустя 31 год после кончины первоиерарха, воля его была исполнена.