Новиковские чтения—2017: 1917 год в церковной жизни Приамурья (по материалам епархиальной прессы)

Доклад Пушкарёва В. А., кандидата исторических наук, руководителя отдела религиозного образования и катехизации

Стремительное крушение российской монархии в марте 1917 года вызвало замешательство в Православной Российской Церкви. Ошеломленная паства ждала разъяснений от своих пастырей, но лишь немногие из них в первые мартовские дни решались давать какую-либо оценку текущим событиям. Большинство архиереев хранили молчание, ожидая указаний от высшего церковного начальства. Только 9 марта Синод обратился с посланием «К верным чадам Православной Российской Церкви», в котором произошедший государственный переворот расценивался как воля Божья .

Отречение Николая II, ответный акт вел. князя Михаила Александровича, а также последовавшие за ними определения Святейшего Синода и первые постановления новой власти были опубликованы в сдвоенном 5-6 номере «Благовещенских епархиальных ведомостей» (далее – БЕВ), вышедшем в свет 15 марта. При этом данные документы не имели каких-либо сопроводительных комментариев от редколлегии или правящего архиерея. Более того, публикация важнейших церковно-государственных актов перемежалась с прошлогодними постановлениями Синода и епархиальными отчетами.

Единственным публичным указанием на то, что в Благовещенской епархии как-то отреагировали на столичные события, стала телеграмма ректора Благовещенской духовной семинарии протоиерея Александра Миролюбова новому обер-прокурору Св. Синода В.Н. Львову от 7 марта: «Благовещенская Духовная Семинария и соединенное с нею Духовное Училище горячо приветствуют общее обновление русской жизни и питают светлые надежды и на грядущее возрождение духовной школы под мудрым руководством нового правительства» .

Известно также, что 17 марта еще одна приветственная телеграмма, на этот раз за подписью духовенства 7-го благочиния, была отправлена в адрес Исполкома Думы и Временного правительства. В ней говорилось, что благочиние «горячо приветствует обновление государственного строя России, изъявляет полную преданность и готовность служить верой и правдой свободной церкви и отечеству, Временному правительству» . Но об этой телеграмме, сохранившейся в Российского государственном историческом архиве, епархиальные ведомости умолчали. Неизвестно, как отнеслись к «обновлению государственного строя» другие благочиния Благовещенской епархии или отдельные клирики амурских приходов.

Неизвестной остается и реакция Приамурского епископа Евгения (Зернова). Между тем в первой половине марта большинство епархиальных архиереев все-таки выступили с проповедями и посланиями, в которых старались разъяснить пастве смысл происходящих событий и обосновывали легитимность власти Временного правительства. Как правило, тексты таких посланий и проповедей публиковались в местной епархиальной прессе либо выходили в виде отдельных листовок . Каких-либо подобных документов за подписью преосвященного Евгения не обнаружено.

Тем временем революционная эйфория стремительно охватывала церковную среду. Повсеместно созывались епархиальные съезды духовенства, происходила резкая демократизация приходов, миряне требовали активного участия в церковном управлении, в ряде епархий были смещены с кафедр неугодные архиереи. Масштабная ломка «старорежимной» синодальной системы, происходившая в марте-августе 1917 года, получила название «церковной революции» .

Главной трибуной разгоревшейся в Церкви дискуссии стал «Всероссийский церковно-общественный вестник», на местах эту функцию выполняла епархиальная пресса. Во многих епархиальных ведомостях публиковались обращения архиереев к пастве, анализировалась текущая ситуация в стране и регионе, поднимались наболевшие вопросы церковного реформирования. В БЕВ ничего подобного не было: здесь по-прежнему выходили заметки нравоучительного и просветительского характера (например, наставления о молитве, поклонах и крестном знамении).

К слову, такой же неизменной осталась тематика миссионерских бесед и чтений, организуемых Благовещенским Братством Пресвятой Богородицы. Так, например, 5 марта братство провело беседу о таинстве исповеди, 9 марта – о почитании Божией Матери, а 12 марта состоялась литературно-музыкальная композиция на тему «Новые мотивы в современной изящной литературе в сравнении с основными традициями русских писателей».

Только в майском номере БЕВ появилась аналитическая статья «По поводу переживаемых событий». Это была компиляция из текстов, опубликованных в «Смоленских…» и «Уфимских епархиальных ведомостях», возможно использовались и другие издания. К сожалению, общее авторство статьи и ее выводы неизвестны, так как последние страницы газеты были утрачены. Тем не менее, сам факт публикации данной статьи в «Благовещенских епархиальных ведомостях» позволяет расценивать ее как наконец-то обозначенную позицию епархиального начальства. Рассматриваемый текст содержал следующие идеи:

• Февральский переворот стал закономерным историческим событием, произошедшим по воле Божьей.
• Долг Церкви – повиноваться законной власти Временного правительства, молиться о нем, и всячески ему содействовать в деле укрепления и обновления России.
• По отношению к происходящим в стране событиям духовенство должно занять определенную позицию, рассматривая текущую ситуацию при свете слова Божия.
• В соответствии с общегосударственным переворотом предстоит и коренное переустройства церковной жизни, которое уже давно назревало.
• Начало масштабному реформированию Церкви положит Всероссийский поместный собор с широким представительством епископов, священников и мирян.
• Успех церковного делания зависит от силы и степени пастырского влияния на паству, которое должно отражаться во всех сторонах ее жизни.
• Церковь как представительница Царства Божия может существовать при любом государственном устройстве и поэтому должна быть выше всяких политических течений и партийных разногласий.
• Главная задача Церкви в настоящее время – успокоение волнующихся умов и примирение различных классовых интересов под стягом веры и любви. .

Таким образом, можно предполагать, что руководство Благовещенской епархии заняло умеренную позицию. Отвечая настроениям общественности, оно в целом одобряло начавшееся обновление страны и Церкви, но при этом не выражало каких-либо политических симпатий и призывало паству отнестись к происходящему переустройству церковно-общественной жизни с максимальной серьезностью и ответственностью.

Ещё одним косвенным свидетельством умеренных взглядов Евгения может служить его телеграмма, направленная на имя Синода 29 мая. Дело в том, что созыву Поместного Собора должна была предшествовать работа Предсоборного совета (11 июня – 5 апреля). Помимо действующих членов Синода и приглашенных лиц в него должны были войти 7 делегатов от епархиальных архиереев. Российскому епископату предлагалось выбрать их из своей среды. Телеграмма епископа Евгения содержала следующие кандидатуры: Евсевий, архиепископ Владивостокский; Арсений, архиепископ Новгородский; Антоний, архиепископ Харьковский; Евдоким, архиепископ Алеутский; Тихон, архиепископ Литовский; Сергий, епископ Японский; Иосиф, епископ Угличский.

Все названные лица занимали умеренно-консервативную или нейтральную позицию. Причем, трое из них считались достаточно влиятельными иерархами Церкви (архиепископы Арсений, Антоний и Тихон), в последующем поместный собор именно их избрал кандидатами на патриарший престол. Три других архиерея (архиепископы Евсевий, Евдоким и епископ Сергий) попали в список владыки Евгения, по-видимому, из «добрососедских» соображений.

Серия аналитических материалов, посвященных текущему моменту продолжилась в неофициальном отделе июньского номера БЕВ№11-12. В нем было опубликованы очерки: «Положение Церкви в различных государствах», «Формы правления», «Учредительное собрание и выбор его представителей». В них подробно разъяснялись альтернативы дальнейшего государственно-церковного развития страны. Тем самым читатели призывались к разумному и ответственному политическому выбору . 

Примечательно, что, когда июньский номер БЕВ готовился к печати, в Благовещенске проходил чрезвычайный епархиальный съезд духовенства и мирян. А он, между прочим, единогласно выступил против идеи восстановления патриаршества («церковного абсолютизма»), полагая, что Церкви нужно предоставить «право управляться на началах соборности с участием мирян». Кроме того, съезд посчитал «в высшей степени желательным деятельное участие духовенства вне храма в политической жизни страны, не отступая от начал Евангелия и не связывая себя рамками партийной программы». . Заметка о благовещенском съезде была опубликована во «Всероссийском церковно-историческом вестнике». Епархиальная же газета о нем почему-то умолчала.

Упоминание о чрезвычайном съезде духовенства и мирян находим только в следующем, июльском номере БЕВ. Однако это всего лишь объявление о том, что по решению съезда неофициальный отдел газеты впредь издаваться не будет. .  Еще раз благовещенский съезд будет упомянут в декабрьском номере БЕВ и то в неприглядном контексте: на проведение съезда было израсходовано 16 тыс. рублей, что вызвало дефицит в епархиальном бюджете . 

Между тем в Церкви полным ходом шла подготовка Всероссийского поместного собора, который начал свою работу 15 августа 1917 года. Но никакой информации об этом важном событии в «Благовещенских епархиальных ведомостях» нет. Августовский номер вообще не вышел в свет. Наряду с епархиальным съездом духовенства и мирян, Всероссийский поместный собор будет упомянут только в декабрьском номере БЕВ и тоже в казусной форме. Правление свечного завода и склада церковной утвари предупреждало настоятелей приходов и церковных старости, что с 1 января 1918 года при покупке каждого пуда свечей сверх стоимости будут взыматься 5 рублей, которые пойдут на содержание членов поместного собора . 

В целом вторую половину 1917 года со страниц БЕВ пропадает какая-либо внятная информация о текущем моменте. По-прежнему публикуются отчеты о состоянии духовных школ, канцелярские постановления Синода. Вероятно, такая редакционная политика была обусловлена тем, что епископ Евгений (Зернов) отбыл в Москву для участия в поместном соборе. Не зная, какую давать оценку происходящим общественно-политическим процессам, редколлегия предпочитала их вовсе не замечать.

При анализе выпусков «Благовещенских епархиальных ведомостей» за 1917 год, может сложиться впечатление, что так называемая «церковная революция» вообще не затронула Приамурья. Однако даже те немногочисленные факты, которые мы выявили в других источниках, позволяют сделать вывод о том, что определенные брожения происходили и в Благовещенской епархии. Они не нашли никакого отражения в БЕВ, поскольку, не смотря на революцию, эта газета так и осталась органом епархиального официоза. Для восстановления реальной исторической картины необходимо привлечение дополнительных источников, каковыми могут быть архивные документы, светская пресса, нарративные материалы.    

Источники

1. Благовещенские епархиальные ведомости. — №№ 5-20, 1917.
2. Всероссийский церковно-общественный вестник. 1917. №96.
3. Документы Священного Собора Православной Российской Церкви 1917-1918 годов. Т. 1 (Кн. 1). Предсоборная работа 1917 года. Акты, определяющие порядок созыва и проведения Собора. М.: Изд-во Новоспасского монастыря, 2012.
4. Рогозный П.Г. Церковная революция 1917 года (Высшее духовенство Российской Церкви в борьбе за власть в епархиях после Февральской революции). СПб.: Лики России, 2008.
5. Российское духовенство и свержение монархии в 1917 году. (Материалы и архивные документы по истории Русской Православной церкви) / Сост. М.А. Бабкин. – М.: Индрик, 2008.
6. Церковные ведомости. 1917. №9-15.