День семьи: 5 самых сложных вопросов воспитания

На днях в интернет-магазине я решила выбрать книжки для двухлетней дочки — ну, знаете, все эти зайки-попрыгайки, стишки из двух слов, яркие картинки. В разделе «Первые книжки малыша» мне сразу стало неуютно: на красочных обложках гордо красовались заголовки в духе «Развитие памяти, моторики и сенсорики». Вот тут я окончательно поняла, что современная педагогика больна «развивайкой» в терминальной стадии. На этом фоне особенно важными мне кажутся книги, которые с этой тенденцией борются. И учат родителей не «развивать», а любить ребенка. Именно этому посвящена книга психолога и публициста Людмилы Петрановской «Тайная опора: привязанность в жизни ребенка».

Как любить и при этом запрещать?

Многие наивно полагают, что любить ребенка вообще не сложно. Что есть магический «материнский инстинкт», который мигом включается и сразу закрывает все вопросы по этой части. Однако история вида гомо сапиенс сложилась так, что инстинкты в нашей жизни играют не такую уж значительную роль, а главное — развитие памяти, моторики и сенсорики…. тьфу, главное — это социальное поведение. В том числе родительское поведение. Потому что жизнь людей устроена очень сложно. Маме-тигрице нет необходимости заставлять львенка убираться к комнате, ложиться спать в определенное время или обсуждать с львенком-подростком его проблемы с девушками. Мать маленького человека сталкивается со сложными проблемами каждый день, поэтому для нее очень важен вопрос «Как любить ребенка, если его при этом надо воспитывать?».

Цитата из книги:

«Архаично живущие племена, которые умиляют исследователей своими почти всегда довольными и спокойными младенцами, имеют очень мало что запрещать или предписывать маленьким детям. Замерзнет— придет погреться, проголодается — протянет руку, захочет спать — заснет».

Мы живем в совершенно другом мире. Мы вынуждены запрещать и не пущать. Лично для меня это всегда драма. Рецепт Петрановской — это добрый и злой полицейский в одном лице. Этот рецепт здорово помогает сгладить противоречие между любовью и воспитанием:

«Отказывать тоже можно из позиции заботы, а можно из позиции насилия. Можно запрещать, но при этом сочувствовать ребенку, сохранять с ним доброжелательный контакт: «Я понимаю, как тебе хочется еще мультик, но нам пора спать. Ты расстроился? Иди ко мне, я тебя пожалею»…».

Лично мне этот простой рецепт уже помог спокойнее общаться с дочкой.

Кроме того, я усвоила из книги очень важную мысль: стресс — это не время для воспитания. Знакомая ситуация: ребенок орет, вы орете в ответ, и сами себя ненавидите за это? Или ребенок весь в слезах — а вы ему со строгим лицом рассказываете, что так вести себя нельзя, и вообще вы сейчас дверь закроете и уйдете? Потому что ну а что еще делать — не поддаваться же на истерику? У Петрановской на этот счет рецепт такой: поддаваться не надо (не надо покупать ту машинку, если он из-за нее катается по полу в магазине), но надо сохранять спокойствие и не дать себе превратиться в шипящую фурию. Любить ребенка безусловно — это значит давать любовь, даже когда ребенок ведет себя не так, как вам хотелось бы. Истерика ребенка — это не повод для воспитания ребенка. Это повод для воспитания себя.

«Если скандал уже разгорелся, деваться некуда — надо ждать, пока стресс стихнет и хотя бы не подливать масла в огонь криком, угрозами и невыполнимыми требованиями типа «прекрати орать», «немедленно успокойся», «замолчи сейчас же». (Вы сами-то захотели бы такое услышать, когда рыдаете — от мужа, например?) Просто остаемся рядом, если дается — обнимаем, гладим, что-то говорим. Смысл слов не очень важен, он все равно не очень понимает, важнее интонация, присутствие, прикосновение. Конечно, очень важно ваше собственное состояние, если вас трясет, вы ребенка не успокоите. Поэтому прежде всего … дышим, успокаиваемся сами — иногда этого достаточно, чтобы стресс ребенка пошел на снижение».

Быть ребенку другом или руководителем?

А, может быть, вообще ничего не запрещать? Устроить семейную коммуну, где все равны? Увы, нет. Прощай, утопия. Быть родителем, который ничего не запрещает и не контролирует, — не вариант. В нашем сложном мире это равносильно тому, что оставить ребенка без защиты.

Хотя вроде бы с виду — ну что может быть прекрасней, чем «родитель-друг»! Ты зовешь маму по имени, она ничего не запрещает и со всем соглашается, — ты самый счастливый ребенок! Согласно Петрановской, все не так просто. Такой либеральный подход родился во второй половине XX века как реакция на довоенную авторитарную модель семьи, где ребенок не получал никакого тепла и понимания. Но оказалось, что дети, воспитанные «родителями-друзьями», чувствуют тревогу и незащищенность.

«Ребенку в равной мере будет страшно и плохо как с родителями инфантильными, беспомощными, так и с суровыми, не чуткими к потребностям ребенка».

В семье должна быть иерархия, и каким бы понимающим ни был родитель — он должен быть главным. Это нормально, — и главное, что родитель тоже должен понимать, что это нормально. Иначе возникают неизбежные агрессивные срывы:

«Если родитель не чувствует себя вправе запретить, если он не в доминантной ответственной роли, то он должен, для того чтобы запретить, «раскочегариться», разозлиться: это я не просто так тебе запрещаю, а потому, что ты плохой, ты виноват. «Тебе лишь бы смотреть мультфильмы бесконечно! Ты совсем от рук отбился! Как тебе не стыдно капризничать — такой большой мальчик!» — и все в таком роде. И сразу запрет перестает быть поведением защиты и заботы, он воспринимается ребенком как нападение, вызывает обиду».

То есть «родитель-друг» не способен спокойно чувствовать себя комфортно в ситуации конфликта — и конфликт неизбежно превращается в битву «друзей» в песочнице.

Детские истерики: жалеть или «не поддаваться на манипуляции»?

Многие уверены, что дети скандалят, потому что их слишком балуют вниманием. И поэтому ни в коем случае нельзя им потакать. Ничего подобного, все как раз наоборот, — считает Петрановская. Истерика — это способ хоть как-то обратить на себя внимание вечно занятого родителя.

«Если ребенок не уверен в своем взрослом, в его привязанности, он будет добиваться подтверждающей связи, стремиться сохранить и укрепить ее любой ценой».

Поэтому главная профилактика истерик — любить, обнимать, носить на руках, хвалить. В общем, делать все, чтобы ребенку не приходилось прибегать к экстремальным способам привлечения внимания. Истеричный ребенок — это ребенок недолюбленный, а вовсе не избалованный.

«Во многих традиционных культурах младенцы весь первый год жизни проводят прижавшись к матери, она держит ребенка на руках, или носит, привязав на спине. Кормит, не отрываясь от дел, спит тоже с ребенком. Если бы опасения про «избалуются, приучится» были верны, их дети должны были бы чуть не до взрослого возраста настаивать на том, чтобы их носили. Однако наблюдения говорят ровно обратное: эти малыши намного более самостоятельны и независимы к двум годам, чем их городские сверстники. Они не склонны ныть, канючить, постоянно дергать мать и «висеть» на ней, они полны радостной любознательности и вовсе не выглядят «избалованными». А дети из современных мегаполисов, которых очень боялись «приучить к рукам», или чьи мамы не могли с ними быть, ненасытно требуют внимания взрослых, капризничают, изматывают родителей своим вечным недовольством и прилипчивостью».

Ребенок борется за внимание родителей — а значит, ноет, капризничает, хулиганит и даже болеет. А все потому, что он испытывает «голод привязанности». И если его не удовлетворить, то будет становиться хуже и хуже. Привязанность — это органическая, инстинктивная потребность ребенка. Не удовлетворять ее, чтобы не избаловать, — это как голодному ребенку не давать поесть, потому что он слишком громко просит!

«По такому принципу формируется устойчивое капризное, зависимое поведение: если ребенок часто чувствует, что взрослому не до него, он не может расслабиться, он все время должен быть начеку, проверять прочность связи. Родители устают, раздражаются, окружающие их уверяют, что ребенок «слишком избалован», они начинают проявлять строгость, «не идти на поводу» — и дело становится еще хуже, ведь он пугается еще больше и борется еще отчаянней. Образуется замкнутый круг, в котором все несчастны и недовольны».

Одним словом, хотите вырастить непослушного, нервного и озлобленного ребенка? Без проблем. Просто «не балуйте» его.

«Готовность ребенка слушать определяется не нотациями  и поучениями, не наказаниями и призами, а качеством привязанности».

Хвалить или быть построже?

И тут мы подходим к главной теме книжки — «привязанность в жизни ребенка». Петрановская уверена, что главная цель ваших отношений с ребенком — не «воспитание», не «обучение», а именно формирование привязанности. То есть, проще говоря, ваша цель — выстроить с ребенком доверительные отношения. И хотя, казалось бы, любить маму для ребенка естественно, но в нашем неестественном мире, как всегда, все сложно. И родители иногда умудряются своим «воспитанием» полностью растоптать привязанность в душе ребенка.

В России эта проблема, по мнению Петрановской, стоит очень остро. Наши мамы и бабушки воспитывались в атмосфере, где нельзя было разбаловать, «крик развивал легкие», а ношение на руках «ухудшало ребенку осанку». У нас вообще «территория с дефицитом позитивного внимания к детям». Сначала русские женщины просто коней на скаку останавливали, потом избы тушили, а под конец их еще и на заводы загнали для полнейшего «освобождения». Сами понимаете: с ребенком на шее ни в горящую избу, ни на завод. Так что в нашей стране «сильных и независимых» материнская любовь и нежность — это практически терра инкогнита. Этому надо учиться у специалистов.

Например, учиться «позитивному отзеркаливанию» и «контейнированию».

«Позитивное отзеркаливание» — все эти «ути-пути», «как хорошо покушал!», «молодец какой, сам попил!», «ты у меня самый лучший!». А также: «Это что такое? А, зайка… Какой красивый зааааайка!» — в ответ на хаотичное переплетение карандашных линий. Одним словом, сплошное сюсюканье и балование в понимании женщин, рожденных в СССР, — именно поэтому мы так удивляемся, попадая в страны, где детьми восхищаются все прохожие, то есть где нет дефицита позитивного внимания к детям, как в России.

Если ребенку в детстве не хватает позитивного отзеркаливания, если его только постоянно оценивают («Трояк?! И это у тебя, отличницы, позор!») — то из ребенка вырастает депрессивный  и неуверенный в себе взрослый, который зависит от мнения других людей, потому что в свое время не получил от мамы подтверждение любви. Который выкладывает каждый свой шаг в Инстаграм в поисках лайков — читай, «в ожидании позитивного отзеркаливания». Чтобы кто-то, наконец, его оценил и  полюбил, раз в детстве этого не сделали родители.

Так что когда у ребенка что-то не получилось, и он бежит к вам за утешением, — не надо его «воспитывать» в духе «ну вот опять, ты сам виноват, яжеговорила» — просто обнимите его, пожалейте и утешьте. Даже если он соврал — он скорее всего сделал это, чтобы понравиться маме: обнимите его, объясните свои чувства, поговорите с ним. Не бойтесь «избаловать»: так мы помогаем ребёнку справиться со стрессом — это называется «контейнирование» или возвращение в «психологическую утробу». Так мы показываем, что изучать мир и ошибаться — это нормально и нестрашно, потому что за ошибкой не следует немедленное наказание, и мама продолжает нас любить. Такое поведение формирует из родительской любви ту самую «тайную опору», которая вынесена в заголовок книги. И тяжело приходится по жизни тому, у кого такой опоры нет.

«Нам кажется, что тот, кто закален невзгодами с детства, будет лучше справляться с ними и потом. Это не так. Исследования показывают, что лучше справляются с трудностями те, у кого было счастливое детство и благополучная семья. Их психика имеет запас прочности, в стрессе она сохраняет способность быть гибкой и изобретательной, они обращаются за помощью и способны утешиться сами».

Кстати, то, что мужчины «не эмоциональны» и не понимают женщин — это, по мнению Петрановской, социальный навык. Я давно это подозревала, но вот тут, наконец-то, нашла научное объяснение. Просто их в детстве не «контейнировали»: в ответ на их горе им говорили: «Не реви как девчонка!». Их никто не утешал — и они не научились утешать. И учатся потом, только читая книжки. Впрочем, как и многие молодые матери, которых в детстве тоже не очень-то баловали сочувствием.

Понимая роль «позитивного отзеркаливания» в развитии ребенка, мы можем оценить, насколько важно психологическое, эмоциональное состояние матери в это время. Ее болезнь, усталость, конфликты с мужем, страх за будущее могут привести к тому, что ухаживать за ребенком она сможет, а позитивно отзеркаливать — нет. Поэтому самое лучшее, что могут сделать для младенца члены семьи, близкие —помочь его маме быть отдохнувшей, спокойной, счастливой и проводить в общении с ребенком больше времени. Лучше не сидеть вместо нее с ребенком, а позаботиться о ней самой: освободить от домашних дел, вкусно накормить, сделать массаж, наполнить ароматную ванну. Когда мама сама хорошо себя чувствует, она будет общаться с ребенком естественно и с удовольствием. 

Добиваться результатов или пустить все на самотек?

Детский сад и школу Петрановская рассматривает как неизбежное зло. Она уверена, что не стоит переоценивать их роль в социализации или даже в обучении. Самые главные навыки общения ребенок получает, общаясь в семье. Развивашки в детском саду — тоже ничто по сравнению с маминым вниманием. В общеобразовательной школе научиться ничему невозможно, потому что там скучно и постоянный стресс (не потому ли после контрольной, а тем более после окончания школы все «знания» так быстро выветриваются из головы?) Если уж вы отдаете ребенка в общеобразовательную школу, нужно помочь ему пережить этот период, относясь с иронией и скепсисом ко всем этим двойкам и родительским собраниям. Хотя бы не скармливать отношения со своим ребенком «Молоху обязательного образования», как говорит Петрановская.

Не стоит удивляться, что ребенок плохо учится в школе, — школа просто не отвечает потребностям ребенка в обучении. Не стоит удивляться и «плохим компаниям», где подросток ищет учителей жизни, потому что«взрослые вложили в его руку камень обязательного образования вместо хлеба настоящего обучения». К тому же, если ребенок попал под дурное влияние, то значит, это вы не имеете на него влияния — и он ищет понимания, близких отношений и принятия на стороне.

Так что же делать, чтобы все-таки вырастить ребенка умным, успешным, хорошо социализированным человеком?

Прежде всего, просто любить его. Это позволит ребенку вырасти счастливым, удовлетворенным, открытым — и, как результат, успешным в жизни.

«Эмпатия и рефлексия — важные составляющие эмоционального и социального интеллекта, а они определяют качество жизни человека намного больше, чем академическая успеваемость».

По мнению психологов, у ребенка есть органическая потребность в «своем» взрослом. Поэтому не сработает утопическая идея изымать детей из семьи и гармонично и правильно воспитывать их каком-нибудь учреждении. Вот такие мы люди — собственники. Нам надо учиться любить конкретных людей и учиться любить себя, чувствуя, что нас тоже любят и принимают. Этот опыт любви — базовый. И это именно то, что в первую очередь должен развивать в ребенке родитель. Все остальные развивашки — вторичны.

«Сегодня многие «развивающие методики» превращены в бренды с довольно агрессивной маркетинговой политикой, родителям всячески внушают, что нужно вложить в ребенка сейчас, а то будет поздно, и он окажется лишен прекрасных перспектив, его карьера будет загублена, ему останется только всю жизнь прозябать среди аутсайдеров. Чтобы такого не случилось с вашим чадом — срочно купите эту книгу, эту методику, оплатите эти занятия».

То есть понимаете, да? Никто не будет учить вас давать ребенку любовь, потому что это — бесплатно. Ваша любовь бесплатна — в том смысле, что это не даст денег производителям пластмассового «детского счастья». Но зато ваша любовь очень дорога ребенку. Это как раз тот случай, когда наглядно видно, что душевное богатство гораздо важнее материального. Лучше покупать одежду в секонд-хенде и проводить больше времени с ребенком, чем пропадать на работе, чтобы купить ему все самое крутое и «сделать малыша счастливым». Самое ценное, что вы можете дать, — это свое время, внимание и любовь.

«Ребенок беженцев, которые остались без кола и двора, побывали под обстрелами и пережили нехватку еды, живут в лагере для переселенцев, не зная, что с ними будет дальше, может быть безмятежно счастлив, если родители с ним и сами не теряют присутствия духа. И, наоборот, ребенок, живущий в дорогом богатом доме, с самыми лучшими материальными условиями, находящийся в полной безопасности, может быть совсем не благополучен, потому что у папы бизнес и любовница, и дома он почти не бывает, мама в депрессии, и уже раз пыталась выпить упаковку снотворного, а малышом занимаются постоянно меняющиеся домработницы и няньки. И именно он, а не его сверстник из семьи беженцев имеет все шансы на невроз, энурез, нейродермит и прочие последствия тяжелого длительного стресса».

Так что никакие элитные репетиторы и дорогие секции не смогут дать ребенку того, что может дать мама.

Не «развивающие методики», а отношения с родителями дают детям лучший старт в жизни.

Более того, обилие «развивающих методик» дает хороший шанс вырастить ребенка духовно богатого, но душевно больного. То есть весьма плохо социализированного. Мне почему-то сразу вспомнились истории о юных гениях, которые, повзрослев, не становятся гениальными взрослыми — они становятся унылыми социофобами, не способными нормально общаться с людьми.

Петрановская, кстати, говорит и том, что любовь важна не только для развития эмоционального интеллекта, но и для развития рационального интеллекта. Невозможно нормально учиться, если тебя не любят. То, что брошенные дети отстают в развитии, часто списывают на плохую генетику и «матерей-алкоголичек». Но дело не в генах: этих детей просто никто не любит. Стресс блокирует у них способность обучаться. Попав в любящую семью, большинство из них быстро избавляется от «диагноза» (читай — клейма) и становятся вполне смышлеными детьми.

Для домашних детей действует тот же принцип: чем больше вы орете на ребенка за плохо сделанную математику, тем хуже он понимает математику. Потому что все его силы уходят на то, чтобы бороться со стрессом.

Если вы изо всех сил «развиваете» ребенка, не давая ему спокойно играть — его интеллект не развивается, а затормаживается. И вообще, по мнению Петрановской, «самое лучшее, что мы можем сделать для развития своих детей в нежном возрасте, — не мешать им играть».

Если уж вы непременно хотите развить в ребенке интерес к чему-то, поможет только ваш пример, которому он с радостью последует. Не стоит удивляться, что ребенок не читает, если он никогда не видел вас с книгой.

Если вы требуете от ребенка результатов, чтобы он был непременно «быстрее, выше, сильнее» — готовьтесь к тому, что он вырастет демотивированным, бессердечным и нервным, потому что ему не давали быть собой, его не принимали и его потребностями не интересовались. Несмотря на то, что «здесь и сейчас» у вас чудо-ребенок, которым можно похвастаться перед друзьями.

«Некоторые дети вообще приходят к выводу, что «заниматься» — это единственное возможное времяпрепровождение с родителями. Все остальное родителям не интересно, только объяснять, развивать, обучать. Хочешь получить маму хоть на полчаса в день — изображай интерес к занятиям. Потом мама рассказывает, что «ее ребенок всегда с удовольствием занимается, и даже сам просит». Еще бы. Маму захочешь — и не то полюбишь. В нежном возрасте ребенок обычно не способен сопротивляться, он будет стараться нравиться родителям. А заодно обучаться тому, что ты сам, твои желания, твои потребности не важны, важен результат, достижение, успех, место в конкурентной борьбе». 

Как видите, быть любящей мамой не так-то просто. Действительно любящей, а не выдающей иезуитские сентенции в духе: «Я тебя мучаю, потому что ну ооочень люблю и хочу тебе только хорошего!». Вы же помните, что вы чувствовали, когда вам в детстве это говорили? В общем — не надо так.

В двух словах, рецепт Петрановской — это меньше нотаций и больше объятий. А остальное приложится.

Источник: Матроны.РУ, автор: Дарья Жданова